Как это было ч.2

На трапе меня остановил вахтенный матрос, и отвел меня в сторону. Он вызвал вахтенного офицера, который «изъял» мой паспорт моряка, мед.книжку и направление на т/х «Украина». Через некоторое время прибыл руководитель оркестра и провел меня в мою каюту. Каюта была не большая, но уютная, рассчитанная на троих, но, как потом оказалось, мы жили в ней вдвоем с матросом.

Через некоторое время из динамика в каюте и по всей судовой оповещательной системе объявили: «Всем членам экипажа пройти в свои каюты, на судне начинается пограничный и таможенный досмотр». Нарядные люди на берегу постепенно начали расходиться, помахивая в сторону судна руками, и, через несколько минут у ограждения вдоль береговой линии остались только самые влюбленные, решившие выполнить свою миссию до конца. Где-то через 20 мин. По судовой системе снова объявили: «Перечисленным членам экипажа срочно подойти в музыкальный салон». Прозвучала и моя фамилия, и я слегка испугался, подумав, что что-то не в порядке с документами или ко мне появились вопросы пограничников или таможни. Я с опаской вышел из каюты и спросил как пройти в музыкальный салон, т.к. я еще совсем не ориентировался. Человек, у которого я спросил, сказал мне следовать за ним, т.к. его тоже туда пригласили. Сначала мы шли длинными и узкими коридорами, а за тем вышли в ресторан, который меня поразил красотой. На выходе из рестораная увидел огромный красивый аквариум с большими и маленькими диковинными рыбками. Мы шли по новенькому мягкому ковровому покрытию и, пройдя еще один красивый коридор, пришли в музыкальный салон. Приятно пахло хорошими сигаретами, хорошим натуральным кофе и дорогим коньяком. Мое сердце тревожно забилось, т.к. я очутился в зале с шикарным современным интерьером со стеклянными слегка тонированными стенами по периметру (это были такие огромные окна). В центре салона красовалась натертая до блеска, сделанная из нержавеющей стали, большая танцплощадка. Потолок переливался разноцветными огнями цветомузыки. И, самое главное, впереди, перед фасадными окнами, находилась сцена для музыкантов с полным комплектом аппаратуры и инструментами!!! Я встал в хвост очереди и стал рассматривать нашу сцену. За окнами – начало 1987 года, а на сцене стоял комплект “Dynacord” с четырьмя мониторами и 16 канальным  Power Mixer 2×200, Mark2  Rhodes Piano, Yamaha DX-7, комплект Tama (made in Japan) с железом Paist, басовый 400 ватный Peavey, гитарный 50 ватный Roland, такой же для клавишных, Roland Reverb, на стойке стоял Cimar Bass (хоршая копия Fender Jazz баса) и белый безладовый активный Ibanez (made in Japan), для гитариста – полуаккустический Ibanez (made in Japan) и черный Fender Stratocaster (made in USA), набор разных примочек. На четырех новеньких стойках стояли Shure 565 с разноцветными кабелями. Как выяснилось позже, в ресторане на зашторенной сцене, стоял почти такой же комплект, только барабаны были электронные —  Dynacord красного цвета.

Невольно перед глазами возник комплект армейской аппаратуры: Подiлля, Кинап, самопальные усилки, Рижские зеленые барабаны с таким же железом, бас – Урал, орган – Перле с отвалившимися клавишами, серые горбатые микрофоны, привязанные черной изолентой к ржавым самопальным стойкам, ржавые струны…

Подошла моя очередь, и пограничник в чине капитана спросил мою фамилию и должность, нашел в стопках паспортов мой паспорт моряка, сверил фотографию и вложил в паспорт небольшой пропуск светло-зеленого цвета и протянул его мне. За следующим столиком сидел седоволосый офицер с приветливым интеллигентным лицом в черной морской форме. По количеству золотистых блестящих полосок на рукавах и по погонам я догадался, что это офицер высокого ранга (помполит – второй после капитана, но которого капитаны часто побаивались). Он объяснил мне, что я должен делать. Я должен был пройти на корму главной палубы и стоять на «перекрытии» — так это называлось, чтобы мимо меня даже муха не пролетела без такого же зеленого пропуска, который вложили мне в паспорт. Т.к. я был новенький, он сказал мне немного подождать в стороне, пока он найдет мне попутчика. Успокоившись, я отошел в сторону и с любопытством стал рассматривать этот шикарный развитой социализм. Салон был плотно заставлен изящными круглыми столиками с мягкими удобными креслами вокруг. За столиками, ближе к сцене сидели «власти»: пограничники -  офицеры и прапорщики, возглавляемые подполковником (всего человек восемь), и в серой форме, офицерские чины таможенной службы (тоже человек восемь). На столиках у них стояли красивые стаканы с апельсиновым соком и сигареты «Мальборо». Мне понравились блестящие пепельницы, которые, при нажатии на рычажок, «проглатывали» пепел и окурки и совсем не дымили. Ближе к бару сидели солидные дядьки в костюмах и галстуках, манерно потягивая коньяк из пузатых бокалов и дымя сигаретами. На столиках у них тоже лежали красные коробки «Мальборо» и стояли изящные чашечки на блюдечках с ароматным кофе. Они шутили и смеялись, а вокруг них суетились красивые официантки в белоснежных блузках и черных строгих юбках, подливая в их бокалы «Камю», «Наполеон» и «Куантро».

Бар поразил меня своей изысканностью. Стеклянные полки светились и горели от блеска и света, переливались всеми цветами радуги и были заставлены красивыми невиданными бутылками и баночками разного калибра и цвета, и большим количеством разнообразных и красивых сигаретных пачек. За шикарной барной стойкой стояла не менее шикарная, красивая и важная блондинка – барменша. Я находился в легком шоке. От всего этого великолепия невозможно было отвести глаз.

Очнулся я, когда помполит назвал мою фамилию и кивнул мне на парнягу моего возраста. Пока мы шли, парняга быстро со мной познакомился и рассказал мне, что нужно делать дальше и объяснял мне по пути назначение тех или иных помещений и объектов. Я оказался на корме главной палубы. Сама палуба была выкрашена в приятный темно-зеленый цвет, а переборки в ослепительно-белый. Было видно, что краска была очень высокого качества. Я присел на красивую деревянную лавку и смотрел на берег, где еще стояли несколько человек и глядели в сторону судна. Мимо меня пару раз проходили группы людей в черной форме в сопровождении одного – двух членов экипажа. Они заглядывали под тенты и спускались в какой-то люк с фонариками. Смысл всего досмотра заключался в том, чтобы никто посторонний не проник на борт судна и не смог незаконно пересечь Государственную границу. Проверяли на судне абсолютно все помещения, заглядывали во все «дыры». Так же объектом поиска были запрещенные к вывозу  предметы искусства, иконы, раритет, красная и черная икра, золото и пр. Весь этот досмотр длился довольно долго – часа два. Наконец прозвучало объявление: « Стоящим на перекрытии сдать пропуска и пройти в свои каюты ». В каюте, с помощью моего соседа, я заполнил таможенную декларацию. Таможенные декларации в те времена заполняли очень подробно. Иногда даже не хватало места и нужно было заполнять две. Контроль за благосостоянием народа был очень жесткий. Вообще наша таможня – это отдельная тема.

Прошло еще больше часа, пока экипаж сдавал декларации и проверялись паспорта. В общем, всё это мероприятие длилось около четырех(!) часов. А на понтоне все это время несли караульную вахту два пограничника с автоматами. Наконец прозвучало объявление: « Пограничный и таможенный досмотр окончен. Члены экипажа могут передвигаться по судну». Раздался звук проверки винтов, сначала одного, затем другого. Через минуту двигатели заработали и теплоход приятно завибрировал. Раздался звук вытянутых на палубу тросов и машины заработали громче и интенсивнее, теплоход «Украина» оторвался от причала. Члены экипажа вывалили на главную и прогулочную палубу, махая руками и крича в сторону отдаляющегося берега, на котором снова появилась толпа провожающих. Я стоял, засунув руки в карманы и смотрел на удаляющийся Измаильский морвокзал.

Я был свободным молодым музыкантом 23 лет от роду. Мой рейс на теплоходе «Украина» оказался длиной в 18 лет! Здесь я «вырос», женился. Из восьми пассажирских судов, которые я застал в свою бытность, я знал и любил только «Украину». За эти 18 лет через теплоход прошло большое количества музыкантов, сама структура и функции оркестра претерпели массу изменений. Но это уже темы других статей.

Если Вам интересно, как жилось и работалось музыкантам в круизной отрасли времен Советского Союза, я готов написать об этом.

Оставляйте свои отзывы. Буду очень рад.